1 Билли и его «друзья»

​

Когда-то в далеком прошлом Билли Райдера можно было назвать честным человеком, однако добротой он не отличался никогда. Прирожденный лидер и обладатель вздорного характера, он всегда искал возможность реализовать свой потенциал. И только благодаря своей одержимости он добился успеха, но среди изгоев, мошенников и воров.

Став капитаном быстроходного фрегата и подняв черный флаг, он быстро забыл обо всём, что связывало его с мирной жизнью, и бросился с остервенелостью и жаждой творить бесчинства в Карибском море. Должно признать, Билли был человеком узких взглядов и прожигал жизнь зазря, не ставя перед собой никаких высоких целей. Награбленные деньги капитан Райдер безбожно пропивал и проматывал в борделях.

Даже черты грубого лица выдавали его подлинную натуру. Высокий лоб, изборожденный глубокими морщинами, выдающиеся вперед надбровные дуги, хмурый взгляд и мощный подбородок — всё в нем было топорно, сурово и не лишено мужественности.

Этот человек сидел сейчас напротив капитана торгового судна, которое волею судьбы повстречалось ему на пути сегодня утром. В каюте, помимо этих двух мужчин, находилось еще трое. То были соратники капитана Райдера, вид которых не внушал никакого доверия. У одного из них лицо было в крови, и создавалось впечатление, что этот оголтелый пират в бою применил не только саблю, но и зубы. Он брезгливо вытер губы тыльной стороной руки, не отводя острого взгляда от пленника. Звали этого головореза Генри Хартголд, и был он сейчас страшен и свиреп как черт.

Другой пират, напротив, казалось, был рад этой встрече, на его лице застыла улыбка беззаботного ребенка. Тем не менее, и его руки были запачканы кровью. Это был здоровенный детина по имени Томас Рэнни, глаза которого горели голубым огнем и жгучим нетерпением, будто он готовился выпрыгнуть из собственных штанов.

Третий их приятель, Ройс Джоус, сохранял полное спокойствие и серьезность, сложив руки на груди и выпятив нижнюю губу для важности.

— Вот что, мистер Митчелл, — сдержанно обратился к пленнику Билли Райдер, бросив на стол судовой журнал. — Содержимое вашего трюма нас не сильно-то и радует. Откровенно говоря, даже немного злит. Ради чего тогда были эти потери? — Тут предводитель пиратов резко подскочил и, ударив по столу кулаком, неистово закричал. — Ради двадцати мешков сахара?! Ты меня за дурака принимаешь?!

Пленник судорожно замотал головой, и два его подбородка затряслись вместе с париком.

— Никак нет, сэр.

— Ну тогда поделись с нами, приятель. Что же ты так отчаянно защищал?

— Помилуйте… — задыхаясь, пробормотал капитан Митчелл, вытирая пот со лба кружевным платком. — Вы вычистили всё без исключения. Я ничего от вас не скрываю. Боже упаси!

Билли Райдер насупился и вновь уселся в кресло. Задрав ногу на ногу, он помолчал немного и уже более спокойным тоном продолжил:

— Мистер Хартголд, будьте так добры, сделайте этому человеку больно.

Пират резко двинулся в сторону пленника, на ходу вынув нож из-за пояса, и вонзил лезвие в его руку, безмолвно и беспощадно пригвоздив ее к столу. Капитан Митчелл вскрикнул от пронизывающей боли и закряхтел, сотрясаясь в судорогах.

— Видишь ли, друг мой, — вновь заговорил капитан Райдер, — я не люблю тратить время впустую. Мы можем перевернуть тут всё вверх дном, и если мои люди найдут что-нибудь, то ты умрешь, и, поверь мне, твоя смерть будет долгой и мучительной. Впрочем, есть и другой вариант, он даже лучше прежнего. Мы сразу приступим к пытке и будем мучить тебя до тех пор, пока ты не скажешь, где тайник. Но тебе никто не запрещает быть честным прямо сейчас.

— Я думаю, он хочет прикарманить деньги себе, а грешок списать на нас, — сказал Ройс Джоус, тщательно рассматривая жертву. 

Пленник еще пуще побледнел, и закашлялся.

— Мерзавец, — хрипло добавил Томас Рэнни. — Я таких за версту чую. Вспороть ему брюхо, и делов. А деньги мы и без него найдем.

Молчание пленника всё больше раздражало пиратов, особенно Генри Хартголда, который редко когда мог удержаться от порыва ярости. Он вцепился в рукоять ножа и медленно повернул его в ладони капитана Митчелла. Темная кровь хлынула из свежей раны и стала заливать стол. Пленник закричал от боли, пока его мучитель совершал над ним эту простую и безобидную, по его меркам, пытку. Капитан Митчелл, казалось, уже был готов всё рассказать, но не смог вымолвить ни слова, начав задыхаться и судорожно глотать ртом воздух.

— Я…я… всё расскажу…— с трудом промолвил пленник. На этом его слова оборвались, он раскашлялся еще сильнее и захрипел. Генри Хартголд поспешно вынул нож из его руки, однако было уже поздно. Капитан Митчелл издал душераздирающий крик, схватившись за грудь, и внезапно обмяк. Его голова в пышном парике упала на стол, а багровая кровь продолжала расползаться густым пятном на полированном столе. 

В каюте воцарилась мертвая тишина.

— Проклятье! — взревел капитан Райдер и, подскочив с кресла, приблизился к пленнику. — Ройс, скорее позови доктора!

Спотыкаясь, Ройс бросился к двери и через некоторое время вернулся вместе с доктором, который был немало встревоженным. Худощавый и высокий, с виду — настоящий джентльмен среди шайки головорезов, он поправил разбитые очки, посмотрел пациента и в заключение коротко произнес:

— Он умер.

— Умер?! — в бешенстве повторил Билли Райдер, и его ноздри раздулись, как у разъяренного быка, а белки глаз налились кровью. — Как это умер, Фаулер?

Доктор будто не замечал настроения капитана, и всё так же спокойно взирал на него.

— Сердце не выдержало, сэр. Вот и всё.

— Всё?! — не унимался Билли. — Черт вас побери! Это ты виноват, Хартголд! Не можешь вовремя остановиться!

В ответ его соратник лишь без сожаления пожал плечами и вытер нож о занавеску. 

— Молись, чтобы мы нашли деньги, — стиснув зубы, прорычал Билли и вышел из каюты, громыхая сапогами. Доктор Фаулер сию же минуту проследовал за ним.

— Это тебе впору молиться, Билли, — сквозь зубы произнес Генри Хартголд.

Пираты перевернули всё вверх дном, но тайник так и не нашли. Покончив с поисками, Хартголд спихнул с кресла труп бывшего капитана,  уселся на его место и раскурил трубку.

— Думаю, это была последняя капля, — сказал он, выдыхая дым, и прищурив глаза.

— Капля чего? — спросил громила, оторвавшись поисков.

— Капля моего терпения, Томми. Всего лишь моего терпения.

— Что ты имеешь в виду? — приблизившись к собеседнику, шепотом заговорил здоровяк.

— Нет тут никаких больших денег. Напрасные потери и напрасные старания.

— Я нашел! — вдруг воскликнул Ройс, подойдя к столу, и высыпал горсть монет из небольшого кошелька. — Это всё, что есть.

Генри брезгливо взглянул на деньги и, взяв один шиллинг, покрутил его в пальцах.

— Что ж, на выпивку мне хватит, —  с досадой заключил он и, не говоря больше ни слова, поднялся с капитанского кресла, бросил монету на стол и вышел из каюты.

Томас и Ройс напряженно переглянулись. Они знали своего друга слишком хорошо, чтобы вот так просто дать ему уйти.

— Эй, постой-ка! — вырвалось у Ройса, но Генри уже скрылся за дверью и, судя по всему, не намерен был возвращаться. А когда оба пирата оказались на палубе, их друг уже высказывал свое недовольство капитану Райдеру перед всей командой:

— Это была плохая затея, Билли, обреченная на провал. Здесь нет ни провизии, ни денег. По мне, так ты слишком часто ошибаешься в последнее время, и я больше не намерен ходить под твоим командованием.

— Кто бы говорил! — вспылил капитан Райдер. — Совсем недавно, помнится, ты пустил ко дну собственный шлюп с десятью пушками. И я дал тебе место квартирмейстера. Но этого тебе недостаточно! Тебе нужно капитанское кресло!

Генри враждебно смотрел на Билли, пока не вмешался Томас.

— А вы знаете, почему бы нам не разойтись полюбовно? — Он положил руку на плечо Генри и, заискивающе улыбаясь, заглянул ему в глаза. — Мы можем договориться.

Генри одернул плечо и вновь уставился на капитана Райдера. 

Билли отчасти догадывался о намерениях своего квартирмейстера и сознательно опередил его, чтобы не разжигать ссоры, которая могла привести к поножовщине:

— Что ж, я возьму это новое судно, а ты забирай «Доброжелателя» и катись к дьяволу!

— Ну вот и договорились! — радостно завершил спор Томас. — Отметим же это знатной попойкой. Эй, парни, есть там кто живой?! А ну тащите сюда бочонок!

 

После того как на абордаж взяли торговое судно «Попутный Ветер», капитан Райдер зафиксировал потери: из шестидесяти человек — восемь убитыми, двенадцать ранеными. И за все эти жертвы они получили всего-то ничего — двадцать мешков сахара да три бочки пресной воды. 

Прав был квартирмейстер, не благоволит фортуна его капитану. Билли не мог не заметить, того, что матросы давно начали шептаться. Напряжение нарастало, и он, не искушая более судьбу, пошел на уступки.

Команда раскололась на два лагеря. Те матросы, которые когда-то ходили под началом Генри Хартголда, тут же переметнулись на сторону прежнего капитана. И пусть их было немного, но для управления «Доброжелателем» двадцати человек вполне хватало. Самое главное сейчас было не ввязываться ни в какие конфликты, а довести корабли до родной гавани, где пираты могли бы, наконец, зализать свои раны и пополнить припасы.

 

Сидя за общим столом с капитаном Райдером, Генри, развалившись в кресле, постукивал каблуком по ножке стула, будто нарываясь на новую ссору. Они устроили это небольшое застолье, чтобы решить последние вопросы и обсудить дальнейшие действия. 

Ройс Джоус, который всегда был склонен поддержать Генри, в последний момент по неведомым причинам переметнулся на сторону капитана Райдера и решил остаться при нём квартирмейстером. Теперь, довольный этим повышением, он стоял позади своего капитана, по-хозяйски уперев руки в бока, и сверлил взглядом Генри Хартголда.

— Я не собираюсь делиться с тобой провизией, — спокойно сказал капитан Райдер. — Ты сделал свой выбор, приятель.

— Я не прошу тебя об одолжении. Я требую, — спокойно проговорил Генри. — Когда мы вернемся в Нью-Провиденс, все узнают о твоем поступке. Нехорошо бросать друзей в беде.

Капитан Райдер усмехнулся и наклонился немного вперед к собеседнику.

— Друзей? — переспросил Билли. — Скажи, друг, а что мне мешает убить тебя прямо сейчас?

Генри легкомысленно пожал плечами и оглянулся:

— Может, страх за собственную жизнь?

Кровь вскипела в жилах капитана Райдера. Он вскочил с места и, минуя стол, бросился с кулаками на своего противника. Ройс сперва дернулся от неожиданности, коснулся рукояти своей сабли, но вдруг остановился и продолжил наблюдать за происходящим. Было очевидно, что потасовка, которая разыгралась перед ним, начала его даже забавлять.

— Ах ты паскуда! — заорал Билли, ударив соперника в челюсть. Это заставило Генри стиснуть зубы и зарычать от ярости. Охваченный гневом, он набросился на капитана Райдера и повалил его на пол. Драка длилась недолго, но противникам хватило времени, чтобы нанести друг другу ощутимый урон. Генри разбил Билли нос, а сам получил несколько крепких ударов, которые украсили его лицо свежими синяками и на мгновение вывели из равновесия. Это дало Билли возможность вырваться и схватить нож со стола. Не зная, как подступиться к врагу, широко размахнувшись, он метнул в соперника нож. Каким-то чудом тот увернулся, и холодное лезвие жалом впилось в переборку между досок. Ошеломленный капитан Хартголд озадаченно обернулся на качающееся лезвие и с яростью вновь взглянул на Билли. Не дав себе передохнуть, они ринулись было навстречу друг другу, но Ройс Джоус внезапно их остановил:

— Тихо! — закричал он. — Вы слышали?

Всё замерло вокруг, будто время остановилось. Билли наконец смог отдышаться, а Генри непонимающе развел руками, но, скривившись, сразу же схватился за больной бок.

Ройс стремительным шагом подошел к переборке и взялся за рукоять ножа. В этот миг за досками что-то зазвенело. Этот подозрительный звук отчаянно напоминал ему звон монет, будто одна за другой падает на пол, и всё громче и четче. Ройс с усилием вынул нож из досок, и тогда монеты, или что там было за стеной, посыпались еще сильнее. Он обернулся к капитанам, и широкая улыбка растянулась на его загорелом лице:

— Господа?

Оба капитана забыли уже про свои распри и, протрезвев от ярости и негодования, вместе заинтригованно подошли к переборке. Подцепив ножом доску, они оторвали ее от стены вместе с гвоздями и внезапно обнаружили то, чего так долго искали. Двадцать добротных кожаных мешочков, полных золотых гиней. Весом один такой мешок был около двух фунтов. Это значило, что в каждом из них было не меньше сотни таких монет.

У Билли перехватило дыхание, когда он взглянул на всё это богатство. На лбу выступила испарина, он представил себе свою новую жизнь в покое и роскоши, где-нибудь далеко, где его не знают. У Генри же загорелись глаза, и он начал нервно кусать губы, оценивая все возможные перспективы своего будущего. 

Придя в себя и тряхнув головой, Билли спустился на грешную землю и быстро подошел к двери. Закрыв ее на щеколду, он обернулся к своим приятелям и тихо заговорил:

— Так, джентльмены. Полагаю, вы согласитесь со мной, что не стоит разглашать нашу маленькую тайну всей команде. Когда вернемся на Нью-Провиденс, мы всё честно поделим между собой и разойдемся как в море корабли. Ну что скажете, друзья?