15 Неудобное предложение

​

Капитан Хартголд, следуя своим желаниям, которые были сродни порывам ветра, не намеревался больше оставаться на суше. Его терпения обычно хватало на пару недель, и потом его жизнь превращалась в сплошную вакханалию, в которой случались самые немыслимые падения человеческого существа. Где было место и запоям, и дракам, и бог знает весть еще чему. Поэтому как только капитан набрал команду и пополнил трюм свежими припасами и чистой водой, тут же незамедлительно решил выйти в море.

Отбытие случилось ранним утром, и Джоанна ликовала, чувствуя, что в этот раз уж наверняка осуществится ее задуманный план. Она уже предвкушала, что скоро окажется дома, и улыбалась попутному ветру, стоя на на борту корабля, не обращая внимания на суету вокруг себя.

Солнце слепило глаза, девушка жмурилась, подставляя свое и без того румяное личико ему навстречу. Ее длинные волосы растрепало сильным ветром, а ворот рубашки так трепыхался, что, казалось, собирался улететь. И пусть на душе было немного тревожно, но страшно, как раньше, ей уже не было. Так как на борту этого злосчастного корабля она недавно обрела друга, который не бросил ее в трудную минуту, и более того, даже наказал ее обидчиков. Детали этой расправы капитан, конечно же, опустил, дабы не расстраивать девушку мрачными мыслями, и Джоанна пребывала в счастливом неведении, полностью доверяя ему. И даже больше: она начала испытывать некую привязанность по отношению к нему, и это ее очень сильно смущало.

 

Генри Хартголд спустился с капитанского мостика и, оглянувшись по сторонам, заприметив Джоанну, бодро окликнул ее и небрежным жестом руки поманил ее к себе. Когда она подбежала к нему, он указал кивком за борт. Перед глазами девушки предстала невероятная картина, она захохотала в голос, ее восторгу не было предела. Стая дельфинов с гладкими блестящими спинами мерцала в морской синеве, ныряя и выпрыгивая так ретиво и энергично, что брызги от них летели в разные стороны.

— Я никогда в жизни не видела ничего подобного! — воскликнула Джоанна, задыхаясь от восторга, перегнувшись через борт. — Это невероятно! Они будто играют с нами в догонялки! Удивительные создания!

— Не удивительнее, чем акулы или киты. Все они одинаково опасны, хоть иногда так и не кажется. А эти засранцы, с позволения сказать, еще и насильники к тому же.

Джоанна прищурилась и недоверчиво взглянула на капитана:

— Что вы говорите? — иронично спросила она, пытаясь вывести его на чистую воду.

— Не веришь? — возмутился он, уперев руки в бока. — А вот я тебя сейчас за борт выкину — и поверишь. — Он вдруг злодейски засмеялся, от чего Джоанна нервно сглотнула и неловко улыбнулась, а Генри Харголд движением одной руки прижал ее к себе теснее. — Знавал я одного парня, который встретился со стаей этих прекрасных с виду созданий. И что ты думаешь? Пара сломанных ребер и поруганная честь. Старина так и не оправился.

— Вы, должно быть, шутите.

— Ни в коем случае, — серьезно заверил ее Генри Хартголд и, прищурившись, осмотрел горизонт. Он призадумался на некоторое время и внезапно добавил: — Как насчет того, чтобы пообедать со мной сегодня наедине?

Джоанну этот вопрос насторожил, и не только потому, что он был внезапным, но и потому, что  обычно они ели в кают-компании вместе со всеми.

— Разве я могу вам отказать?

— Правильно, ты не можешь, — с улыбкой заключил капитан и таинственно ушел.

 

За обедом Генри Хартголд вел себя престранно. Сначала он раздраженно торопил Карла и Мартина с сервировкой стола. Джоанна никогда не видела брата таким услужливым и вежливым. Казалось, море сделало из него мужчину. Он молча и быстро накрывал на стол, не позволяя себе лишнего взгляда и тем более лишнего слова. Он боялся капитана Хартголда и уважал. Видимо, этому избалованному мальчишке не хватало грубой отцовской руки, поэтому он и вырос таким инфантильным. Но сейчас девушка втайне радовалась за его перемены, пусть еще и злилась на него.

Когда мальчишки в спешке убежали из капитанской каюты, Генри вдруг приутих. Он стал немногословен и отчего-то даже немного скучен, что совсем было для него нетипично. Джоанна смущалась все это время, которое проходило в молчании, она то и дело предпринимала попытки разговорить собеседника, но он будто думал о чем-то другом и никак не шел на контакт. А когда обед подошел к концу, и капитан сделал последний глоток горячего грога и поставил кружку, то внезапно заговорил гораздо охотнее, но голос его вдруг стал неуверенным и тихим:

— За то долгое время, что ты была со мной Джоанна, я честно сказать, привязался к тебе. — Он смотрел на нее пристально и серьезно, потом тяжело вздохнул, поднялся с кресла и устало взглянул в окно, куда-то вдаль. — Я прекрасно помню, что я обещал тебе, но, несмотря на это, я все же втайне надеюсь, что ты останешься со мной. — Капитан оглянулся и застал Джоанну в полной растерянности. Она взволнованно дышала, вцепившись в стул, на котором сидела, и ее реакция его расстроила.

— В чем дело? Неужели я тебе совсем не нравлюсь?

Джоанна встрепенулась, ей ни в коем случае не хотелось его обидеть, и не потому, что он ее пугал, а скорее напротив. В последнее время она и сама начала понимать, что расставание с ним ей, возможно, дастся непросто, ведь каким бы злодеем ни был этот загадочный капитан Хартголд, а к ней он был всегда добр. Пожалуй, добр как никто, и это заставляло Джоанну грустить, потому что, как бы хорошо она к нему ни относилась, она не видела себя рядом с ним.

— Нет. Это не так... — Джонна неловко запнулась, будто стесняясь своих чувств. — Вы как-то неожиданно начали… Вам так не кажется?

— Прости меня, милая, — пожав плечами, ответил Генри. — Я не умею говорить красиво, когда дело касается чувств. Быть может, мы просто пропустим эту прелюдию, и я сразу скажу, что хочу, чтобы ты вышла за меня замуж?

Джоанна окончательно растерялась:

— Вы… вы же говорили, что мы с Карлом вам как... дети.

Капитан задумчиво почесал бороду:

— Ну-у-у-у, видимо, в этой ситуации без инцеста не обойдется, — усмехнулся он, разудало махнув рукой.

Джоанна вдруг покраснела так, как никогда в жизни, она робко опустила глаза и со стыда закрыла лицо руками. Генри подошел к ней совсем близко и, убрав ее руки, обхватил ладонями лицо девушки и заставил посмотреть себе в глаза:

— Что тебя так напугало, Джоанна? Не о таком муже ты мечтала, да?

Она вдруг вырвалась из его объятий и отбежала в сторону:

— Я… я не знаю, что и сказать. — Она растерянно взглянула на него. — Что обычно люди говорят в этой ситуации?

— Откуда же мне знать, Джоанна? У меня тоже сейчас многое впервые, и я напуган не меньше твоего, — растерянно ответил он, пожав плечами. — Ты просто скажи, что чувствуешь. И все.

Джоанна замялась, в затруднении:

— Но мы же о другом договорились с вами.

Терпение капитана Хартголда дало трещину, и он раздраженно вскинул руками и даже повысил голос:

— Брось ты это! Зачем ты так рвешься домой? Кто тебя там ждет?

Джоанну задели его слова, и она вмиг поникла, вспомнив о том, что в Баттауне у нее нет ни одной родственной души, кроме строгой мачехи, которая не гнушалась порой и драть ее ремнем. Но девушке отчего-то казалось, что Бетти будет рада увидеть ее вновь на пороге дома. Возможно, некогда злая мачеха расплачется даже и обнимет ее. Возможно, Джоанна даже назовет ее мамой. Только сейчас, спустя столько времени разлуки, ей по-настоящему захотелось ее так назвать.

— Почему вы вдруг решили, что меня дома никто не ждет? — чуть не плача, спросила Джоанна, сердито на него посмотрев.

Она застала его врасплох, и Генри внезапно озадачился этим вопросом и опустил взгляд:

— Видимо, потому, что… я эгоист, — задумчиво ответил он с сожалением. — Прости меня. Это было, пожалуй, грубо.

Джоанна горько вздохнула, обхватив себя руками:

— Нет, к сожалению, вы правы. Меня никто там не ждет. — Она вдруг украдкой шмыгнула носом и вытерла щеку.

Капитан смотрел на нее не без сочувствия. Он подошел к ней вновь и дотронулся до ее плеч, сжав их в своих крепких руках:

— Ну вот и оставайся. Твой дом не в Баттауне, а здесь, рядом со мной. С человеком, который будет любить тебя и который позаботится о тебе.

Джоанна замкнулась в себе и не в силах была проронить больше ни слова. Его напор перешел все границы, но, будто почувствовав это, Генри вдруг смягчился:

— Я не хочу давить на тебя, Джоанна. Прошу лишь подумать над ответом. Но знай, если ты откажешь мне, ты разобьешь мое сердце. И я, хоть мне этого и не хочется, я отвезу тебя домой. Я сделаю так, как ты хочешь, и ты больше никогда меня не увидишь.

Джоанна подавленно молчала. Он был прав, не о таком муже она мечтала — и уж точно не о такой жизни. Капитан Хартголд казался ей старым, грубым и волосатым медведем, с огромными тяжелыми лапами и хриплым рыком, рвущимся из груди. Все его тело, лицо и руки были испещрены глубокими шрамами, будто на нем не осталось живого места. Он казался ей невероятно большим, сильным и пугающим и отчего-то все-таки чертовски привлекательным, хотя сама Джоанна никак не хотела себе в этом признаваться, потому что со своими габаритами во всех смыслах этого слова он никак не вписывался в ее девичьи нежные мечты.

При этом его взгляды и совершенно безнравственная философия, которая привела его к жизни, которую он ведет, совсем не увязывалась со взглядами юной девушки, которая просто хотела найти отца, а в итоге попала совершенно не в те руки. В руки, грязные по локоть в крови, руки разбойника и пирата.

Все было ясно без лишних слов — между ними не может быть ничего общего. Но она не могла ему этого сказать. Так же как и отказать.

Она неуклюже отстранилась от него и серьезно посмотрела ему в глаза:

— Хорошо. Я подумаю.

 

Оставив капитана Хартголда в приподнятом расположении духа, Джоанна выбежала на палубу. Она была так растеряна, что не знала, куда идти. Ей так хотелось поговорить с Карлом. Услышать от него хоть какие-нибудь слова утешения и поддержки, в которой она так нуждалась, но, по обыкновению, его опять не было рядом. Поднялся сильный прохладный ветер, и девушка обхватила себя руками, пытаясь согреться. Однако сейчас ее трясло не только от промозглого ветра.

Она обернулась по сторонам и, не найдя брата, спустилась в камбуз. Там-то она его и нашла.

— Что случилось, Джоанна? — подозрительно спросил он, когда увидел ее в расстроенных чувствах.

Это было неожиданно для нее, ведь Карл прежде никогда не замечал иных проблем, кроме своих. Джоанна бросилась в его объятия и расплакалась.

 — Ты чего, дура? — спросил он, недоумевая.

— Надо было послушать меня раньше. Теперь уже слишком поздно, — вымолвила с трудом она.

— Да ты о чем говоришь-то?

Она подняла голову:

— Не кажется ли тебе, Карл, что мы стали заложниками этого судна? Заложниками Попутного Ветра, который несет нас прямиком к чертовой матери?

Карл замешкался и сперва не нашел, что ответить:

— Я-я-я не знаю. Почему ты так говоришь?

Джоанна предусмотрительно оглянулась и тихо вымолвила:

— Капитан сделал мне предложение.

— Какое предложение? — потупившись, бестолково спросил он.

— Руки и сердца, Карл! — разозлилась Джоанна. — Всего лишь руки и сердца. И что ж мне теперь делать? — встревоженно спросила она его.

— А ты не хочешь? — резонно спросил Карл.

Джоанна задумалась и отвела взгляд:

— Я… я не знаю. Но я знаю одно — я боюсь ему отказать.

 

Поднявшись на корму, Генри Хартголд по-хозяйски осмотрел всю палубу. Ветер крепчал, и это только лишь разжигало в нем огонь. Ему нравилась плохая погода и безумство моря, ведь когда природа бесновалась, бесновался и он сам.

Хорошее настроение внезапно омрачилось: он заметил знакомую фигуру на палубе по правому борту. Сначала ему вдруг показалось, что зрение его подводит, но когда матрос начал прихрамывать на одну ногу, капитан просто озверел. Он сию же минуту двинулся к нему и, подбежав, схватил его за ворот и хорошенько встряхнул:

— Какого дьявола ты делаешь здесь, Луи?

Молодой человек испуганно выпучил глаза:

— Прошу вас, капитан, не злитесь! Я просто пошел к вашему квартирмейстеру и записался к вам на службу!

— Тебя здесь не должно быть! Как ты не поймешь! — зарычал на него Генри.

— Я просто хотел рискнуть.

— А-а-а, ты у нас любишь риск, да?! — яростно вскрикнул капитан. — Тогда тебе и это понравится! — Генри Хартголд в порыве гнева перекинул юношу за борт, и тот с криком свалился в разыгравшиеся ненашутку волны.

На палубе стояло гробовое молчание, все будто замерло вокруг, и только капитан был живее всех живых. Так же как и море, кровь его сейчас кипела от поднявшегося ветра, глаза налились яростью, а руки нервно сжались в кулаки. Он тяжело дышал, смотря в синюю пучину, но когда он повернулся, то, сам того не ожидая, увидел Джоанну, которая показалась из камбуза. Она стояла, опешив, на лице ее был ужас и растерянность, она не могла вымолвить и слова.

Генри тяжело смерил ее взглядом и вдруг замешкался и забегал глазами. Он попался на горячем, и, пытаясь все вернуть, вдруг, спасительно для себя и своей жертвы, выкрикнул:

— Человек за бортом!

Матросы тут же подхватили команду своего предводителя, и дальше всё зашевелилось и завертелось, пираты вдруг бросились спасать бедолагу, которого капитан так беспечно уронил в море.

Генри подошел к Джоанне и тронул ее легонько за щеку, пытаясь привести ее в чувства. Она лишь вздрогнула, будто проснувшись от забытья, и отстранилась.

— За что вы так с ним?

Капитан Хартголд сделал вывод, что она не узнала своего грабителя издали и спокойно вздохнул.

— Иди в каюту, Джоанна. Мы поговорим об этом позже.

Она хотела было ему возразить, но накативший страх не дал ей этого сделать. Джоанна лишь поджала губу и убежала прочь. Она влетела в свою маленькую каюту и, заперев дверь, рухнула на кровать.

 

Ближе к вечеру, когда капитан вернулся, он тихо, будто виновато, постучал в ее дверь. Джоанна проснулась от стука в холодном поту. Ей вовсе не хотелось открывать, но, превозмогая себя, она все-таки нашла силы подняться.

Генри Хартголд не стал вторгаться в ее пространство сразу, а лишь устало оперся головой о дверной косяк и грустно взглянул на Джоанну:

— Возможно, тебе показалось, что я сегодня немного вспылил.

На мгновение Джоанна было удивилась его словам и вздернула брови:

— Да, пожалуй, самую малость, — с грустной иронией ответила она.

Капитан улыбнулся на ее саркастическое замечание, вдруг осмелел и, потеснив девушку, зашел в ее каюту:

— Я не плохой человек, Джоанна, пусть тебе иногда так и не кажется. Когда я увидел, как ты на меня посмотрела сегодня, мне показалось, что ты смотрела не на меня, а на самого дьявола. И мне вдруг отчего-то стало так стыдно. — Он вздохнул и задумался на мгновение. — Я не хочу, чтобы ты видела меня таким.

Джоанна пожала плечами, лицо ее не выдавало эмоций, хотя внутри у нее все сжалось.

— Что ж, я думаю, для вас это не проблема. Вы всегда можете выколоть мне глаза. Правда?

Капитану так понравился ее дерзкий грубый ответ, что он аж присвистнул:

— Сердце мое, да ты сегодня в ударе! — он раскатисто засмеялся и грубо похлопал ее по плечу, будто забыв, что перед ним хрупкая девчонка. — Мне нравится твой настрой, Джоанна! Так держать, матрос!